Код независимости

Ответственный секретарь Комиссии по нормативно-правовому обеспечению развития наукоемких технологий стратегических информационных систем при Комитете Государственной думы РФ по науке и наукоемким технологиям, генеральный директор ЗАО "Когнитив" (группа компаний Cognitive Technologies) Андрей Черногоров рассказал корреспонденту "Стандарта" Александру Калигину об основных целях и задачах импортозамещения в России.

- Какова основная цель государства в области импортозамещения и в какой срок она должна быть достигнута?

- Основная цель - ​снизить зависимость от зарубежных поставщиков с 90 % до 10 % в течение трех лет. Это вполне реально. В начале 2015 года в стране происходили массовые "панические" закупки иностранных ИТ-систем, но уже к середине года гостендеры на поставку импортных ИТ-продуктов объявлять перестали.

Помимо сложившейся политической ситуации этому способствуют и экономические факторы, связанные с ростом курса валют. Поддержка импортных систем стала стоить в два раза дороже. В то же время российские госкорпорации сокращают бюджеты минимум на 10 %, а расходы на ИТ для многих компаний являются далеко не самыми приоритетными.

В последние три месяца не было объявлено ни одного тендера для госорганов на сумму свыше 100 млн рублей с требованием инсталлировать импортную систему. Так как жизненный цикл ИТ-системы в среднем составляет около трех лет, при существующих темпах импортозамещения вполне реально достичь цели, о которой я сказал выше.

- Какие классы программного обеспечения в России нуждаются в импортозамещении в первую очередь?

- Есть несколько основных критериев, по которым можно определить уровень необходимости импортозамещения ПО: степень зависимости от зарубежных вендоров, уровень затрачиваемых средств, а также наличие возможности и скорость замещения. Наличие этих факторов и обусловливает приоритетные направления.
Максимальная зависимость от импортных решений существует в области систем управления производством (СУП), систем автоматизированного проектирования (САПР) и автоматизированных систем управления технологическим процессом (АСУ ТП). Импортозависимость в этих направлениях близка к 100 %.

Что касается затрачиваемых средств, на первое место выходят системы управления предприятием, например CRM и ERP. Как это ни парадоксально, операционные системы и офисные приложения не являются основным источником расходов. Они на виду и на слуху, но на них приходится несущественная часть затрат потребителей.

Больше всего российских разработчиков работает в сфере прикладных систем управления предприятием всех классов, а также финансовых систем. Следовательно, в данных направлениях импортозамещение возможно в первую очередь. Это связано с тем, что системы управления предприятием, например системы снабжения, документооборота, и финансовые системы в России имеют свою специфику из-за особенностей регулирования. Такое положение способствовало укреплению позиций отечественных разработчиков.

Исходя из вышеназванных факторов, прежде всего импортозамещение должно происходить в той области, где его можно провести максимально быстро и где это сразу принесет наибольший экономический эффект, а именно в системах управления предприятием. Фактически для этого необходимо разработать отечественную замену продуктам таких вендоров, как SAP, Oracle и Microsoft.

- В текущей политической ситуации насколько критичным для страны может быть отказ зарубежных компаний от поставок их продуктов в Россию?

- По различным классам решений ситуация находится в разной степени критичности. В тех сегментах, где есть отечественная альтернатива, возможность остаться без поддержки зарубежных вендоров не представляет угрозы. Скорее риск заключается не в отказе от обслуживания существующих систем, а в опасности утечки информации. Например, если система управления личными делами в Министерстве обороны реализована на продукте иностранного вендора, это не может не насторожить даже простого обывателя, не говоря о специалистах по ИТ-безопасности. Если такие системы отключат, в большинстве случаев их будет чем заменить. Но пока импортные системы работают, они создают больше рисков, чем если бы их отключили.

- В какой работе, направленной на импортозамещение, принимает участие Комиссия по нормативно-правовому обеспечению развития наукоемких технологий стратегических информационных систем при Комитете Государственной думы РФ по науке и наукоемким технологиям?

- Комиссия создает нормативную основу для импортозамещения. В российском законодательстве есть ряд недоработок, которые не позволяют этому процессу набрать необходимый масштаб. В частности, 2014 год был посвящен тому, что мы определяли субъект государственной поддержки – ​разрабатывали определение российской компании, российского программного обеспечения (ПО), рассматривали возможные механизмы господдержки. Результатом стало подписание президентом РФ закона о поддержке отечественных производителей ПО.

В 2015 году комиссия занимается темой свободного ПО и ПО с открытым кодом. Это одна из стратегий импортозамещения. Мы не пытаемся просто реплицировать зарубежные лицензионные продукты. Есть мировая практика, когда учреждения госсектора используют ПО с открытым кодом, что позволяет тиражировать результаты работы одних ведомств в других. Благодаря этому не нужно будет каждому ведомству отдельно закупать какое-либо решение, а будет создан типовой софт, который по специальной лицензии станет доступен всем государственным органам и ведомствам.

Такой подход позволит создать широкомасштабное решение, которое можно будет использовать в условиях ограниченных бюджетов и внедрять в короткие сроки.

- Насколько задача импортозамещения актуальна не только для госорганов, но и для частных компаний?

- Для частных компаний она тоже актуальна, так как они долгое время находились в состоянии шантажа со стороны крупных зарубежных вендоров и финансовых рынков. Крупным компаниям, которые публично продают акции на бирже, западные консалтинговые агентства несколько раз в год выставляют оценки качества корпоративного управления, в частности степени прозрачности ИТ-систем. Только внедрив систему международной отчетности, например SAP, компания может получить высокие оценки и высокий рейтинг на бирже. Если же на предприятии установлены локальные решения, представители консалтинговых агентств составляют большой перечень рисков, связанных с тем, что им непонятен формат отчетности. Это приводит к понижению биржевого рейтинга и экономическим потерям.

Поскольку в текущей ситуации доступ российским компаниям к западному финансированию закрыт, механизм шантажа больше не работает. Отечественные предприятия свободны в выборе решений и могут осуществлять его исходя из экономической выгоды и без оглядки на глобальные финансовые рынки.

- Не создаст ли курс на импортозамещение предпосылок к ослаблению конкуренции на российском рынке?

- Нет, так как существует большое количество отечественных производителей, которые заинтересованы в клиентах и будут конкурировать между собой. Россия является ресурсной базой для многих иностранных вендоров. У нас очень большой рынок программистов и разработчиков. По каждому классу ПО имеется от трех до пяти отечественных решений.

Российские компании пока не претендуют на существенную долю экспорта программных продуктов. Возможно, это создает парниковую атмосферу с точки зрения глобальной конкуренции, но в первую очередь перед нами стоит задача обеспечения импортонезависимости.

- Глава Минкомсвязи РФ Николай Никифоров неоднократно отмечал, что считает основной задачей курс на экспортоориентированность, а не на импортозамещение. Каково ваше мнение по этому вопросу?

- В России сперва нужно разобраться с задачей по обеспечению импортонезависимости, решение которой не терпит отлагательств, а потом уже можно начинать задумываться об экспорте. Можно одной рукой покупать импортное, а другой - ​экспортировать свое, но тогда возникает вопрос, почему мы сами не используем отечественные продукты? Парадоксально, но решения тех компаний, которые министр связи приводит в пример как экспортоориентированные, российские заказчики не покупают.

- С какими проблемами связан процесс импортозамещения в России?

- Основная проблема - ​сильное лоббирование со стороны зарубежных вендоров. Это компании с миллиардными бюджетами, для которых российский рынок очень важен. Они используют все доступные возможности, чтобы задержаться на нем, и оказывают серьезное противодействие импортозамещению, лоббируя свои интересы как на уровне государства, так и на уровне конкретных заказчиков. Зарубежные гиганты собирают конференции, на которых рассказывают наиболее влиятельным участникам российского рынка, что импортозамещение связано с множеством трудностей, невыгодно для заказчиков и вообще невозможно. Это сознательная работа по дискредитации процесса импортозамещения.

- Не является ли еще одной проблемой разобщенность государственных органов? Например, Минкомсвязи и Минпромторг РФ некоторое время не могли согласовать перечень продуктов, подлежащих импортозамещению.

- Основные усилия должны быть сконцентрированы в сфере законодательной, а не исполнительной власти. Для осуществления импортозамещения от исполнительной власти ничего не требуется. От нее не нужны никакие субсидии или гарантии. Главное, чтобы госорганы перестали закупать импортные решения. Пусть каждый следующий тендер будет ориентирован на российских разработчиков. Этого достаточно.

Каждый год на закупку зарубежных систем представители госсектора тратят около 180 млрд рублей, которые уходят за границу. Если бы они оставались в стране, отечественные компании росли бы гораздо быстрее и становились весомой силой и на международном рынке.

Наша задача – ​обеспечить нормативный ландшафт, а задача госзаказчиков - ​своими усилиями стимулировать российский бизнес.