Елизавета Титаренко
корреспондент ComNews.ru
© ComNews
17.07.2017

В последнее время чиновники, представители бизнеса и эксперты, обсуждая правительственную программу "Цифровая экономика", не раз высказывались о том, что она охватит все сферы жизни и все отрасли промышленности. Звучит много слов о неизбежности цифровой экономики, о "прорыве в будущее", а также об отраслях, где в первую очередь необходима цифровая трансформация. Тем временем процесс уже запущен, цифровая экономика уже работает и развивается в России, а государственной программы, а тем более конкретных трехлетних планов ее развития все еще нет.

Крупные российские компании, включая и корпорации с госучастием, уже вовсю занимаются цифровизацией. Например, "Ростелеком" развивает платформу для индустриального Интернета вещей, Сбербанк тестирует технологии биометрической идентификации клиента, "Россети" с помощью "МегаФона", пусть и в пилотном режиме, собирают телеметрию со своих подстанций.

Параллельно правительство разрабатывало проект программы "Цифровая экономика", и хотя ее первая версия была подготовлена в отведенный премьер-министром Дмитрием Медведевым срок (к 11 мая), в назначенную президентом РФ Владимиром Путиным дату, 1 июня, правительство и администрация президента не смогли представить финальную версию программы. По состоянию на 11 июля она все так же не утверждена, хоть и была представлена в скорректированном виде 5 июля, на заседании совета при президенте по стратегическому развитию и приоритетным проектам.

Недавно выяснилось, что для конкретизации программы "Цифровая экономика" правительство должно подготовить "скользящий трехлетний план". Это детальный план мероприятий на три года, в котором будут предусмотрены конкретные исполнители и детально просчитано финансирование. Как рассказал ТАСС президент Фонда развития информационной демократии Илья Массух, трехлетние подпрограммы будут подготовлены до 31 августа по каждому направлению. Однако не исключено, что дата, к которой должен быть подготовлен "скользящий трехлетний план", соскользнет на более поздний срок.

Эта ситуация иллюстрирует тот факт, что в России, как и во всем мире, технологии развиваются быстрее, чем законодательные инициативы. Пока непонятно, как это отразится на развитии цифровой экономики в России. Но уже видно, что даже между государственными мужами, не говоря уже о других субъектах цифровой экономики, есть разобщенность. Например, министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров заявил, что первыми сферами, где нужно применить цифровые подходы, должны быть здравоохранение, государственное управление и "умный город". По его словам, социальная значимость этих сфер наиболее высока. А председатель совета фонда "Центр стратегических разработок" Алексей Кудрин считает, что в программе "Цифровая экономика" должна больше звучать именно промышленная составляющая.

Разница во взглядах наблюдается и по вопросу подготовки в России программистов. По мнению Николая Никифорова, должный технологический задел Россия сможет обеспечить, если нарастит количество программистов с нынешних 500 тыс. человек до 1 млн занятых в сфере информационных технологий. В то же время ему противоречит директор направления "Молодые профессионалы" АНО "Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов" Дмитрий Песков, который считает, что России не нужен 1 млн программистов, а необходимо 120 тыс. высококвалифицированных инженеров и программистов. "Потому что если мы переучим всех и они будут не очень грамотные, то мы попадем в ловушку, в которую сейчас попали наши индийские коллеги", - говорит Песков.

Хотя, может быть, это и не разобщенность госорганов и рыночных компаний. Возможно, это тот самый спор, в котором рождается истина. И вероятно, все эти рассуждения о неизбежности цифровой экономики приведут нас в конце концов к понятному, конкретному плану - как к этой экономике перейти.