Виталий Шуб,
Александр Голышко
25.03.2019

"Несправедливость перенести сравнительно легко; что нас ранит по-настоящему - ​это справедливость" 
(Генри Луис Менкен, американский журналист, эссеист, сатирик)

По итогам 2017 года отечественный телекоммуникационный рынок вырос на 1,3 % (данные "ТМТ Консалтинг"), в то время как темпы роста глобального рынка составили 1,7 % (данные IDC). По итогам 2018 года аналитики предсказывают 1 % и 2 % роста соответственно. Если не считать в целом положительные ожидания от программы "Цифровая экономика РФ"… А если ничего не ожидать и просто посмотреть, что происходит?

Действительность и диагноз

Виталий Шуб, независимый эксперт, к. ф-м. н.

Текущее состояние дел в телемедиа РФ можно описать термином "идеальный шторм", который характеризуется одновременным сочетанием ряда негативных факторов, сходящихся на конкретном объекте.

Таких факторов немало. Среди них - ​насыщение основных секторов телемедиа-рынка (как беспроводного, так и проводного) и снижение темпов роста в них до уровня единиц процентов. Продолжающаяся девальвация рубля, с пятикратным снижением его обменного курса (с 6 до 30 рублей за доллар) в 1998 году, двукратным снижением (с 30 до 60 рублей за доллар) в 2014‑2015 годах и со снижением с 55 до 70 рублей за доллар в середине 2018 года, с неопределенным прогнозом на будущее. Продолжающееся управляемое обнищание населения России, вызванное девальвацией рубля, быстрым снижением покупательной способности, а также антисоциальной политикой государства – ​в частности, повышением пенсионного возраста и выбрасыванием людей в возрасте 55‑65 лет в серую зону безнадежной безработицы, с ожидаемым снижением средней продолжительности жизни и возвращением его до уровня 1990‑х годов (и как следствие – ​резкое падение численности, доходов и покупательной способности у возрастной категории населения "55+" и пропорциональное снижение ARPU, генерируемого этой категорией населения). Ухудшение экономической эффективности телеком-операторов в силу пропорционального увеличения САРЕХ из-за удорожания в рублях импортируемого оборудования и снижения доходной части/ARPU в долларах из-за девальвации рубля. Исчерпание частотного ресурса стандартов 2G/3G/4G в диапазоне 800‑2600 МГц и прекращение деятельности регулятора по выделению новых коммерческих частотных полос, в том числе для сетей 5G. Ужесточение санкционной политики США, с возможным частичным или полным блокированием экспорта западного hi-tech-оборудования (Cisco, Nokia, Ericsson), с возможным присоединением к санкционному режиму восточных компаний (Huawei, ZTE) - ​как в технологическом, так и в финансовом аспектах. Потенциальный раскол единого глобального телеком-рынка на западную (Nokia, Ericsson, Samsung) и восточную (те же Nokia, Ericsson, Samsung, плюс Huawei) части, возможный в силу планомерного выталкивания китайских компаний (например, ZTE и Huawei) из западной зоны, с последующим "провалом" телеком-рынка РФ в образовавшуюся "щель" между Западом и Востоком. Планомерное, под прикрытием "аутсорсинга", перекачивание ключевых технологических компетенций из компаний-операторов обратно в компании - ​производители телеком-оборудования. Планируемое в 2019‑2020 годах появление в продаже первых терминалов сотовой связи с трансиверами 5G, что приведет к моральному устареванию операторов сотовой связи 4G/LTE. Появление в 2018‑2019 годах в продаже первых телевизоров формата 8К, которое будет приурочено к началу глобального коммерческого телевещания в этом формате в 2020 году: это приведет к моральному старению телевещателей в форматах SD/HD/Full HD. Искусственное торможение создающегося в России рынка 5G, по аналогии с задержкой запуска сетей второго, третьего и четвертого поколений ранее, с планируемым переносом запуска сетей 5G на 2021‑2022 годы. Недавнее решение об откладывании запуска 5G в РФ до 2021 года на фоне форсированного запуска таких сетей уже в этом году в США, Китае и Корее – ​наглядное тому подтверждение. Отсутствие проактивной координации действий на случай ужесточения секторальных санкций и расширения их на телеком-оборудование между двумя регуляторами – ​Минцифразом РФ и Минпромторгом РФ, - ​а также иностранными производителями, локальными производителями и операторами "большой пятерки". Провал попыток создания альтернативных операторов сотовой связи/беспроводного ШПД - ​"Основа Телеком" /"Воентелеком" (LTE), "Антарес" (LTE), "Фрештел"/"Союз-Телеком"/ТТК (Mobile WiMAX/LTE TDD) в частотных диапазонах от 1800 МГц до 3800 МГц. Запуск в I квартале 2019 года национального эфирного цифрового телевещания в стандарте DVB-T2 с почти полным покрытием территории страны первым мультиплексом и половинным покрытием - ​вторым, в диапазоне 470‑862 МГц.

Александр Голышко, системный аналитик ГК "Техносерв", к. т. н.

Очевидно, что стратегия развития в "глазу тайфуна" должна быть оптимизирована в соответствии с перечисленными факторами. Зачем?

Собственно, альтернатива - ​это отставание (в отдельных местах - ​весьма стремительное), приводящее в перспективе, как и в случае с СССР, к полувековому разрыву в технологической оснащенности отрасли связи страны с окружающим миром.

По древу возможностей

Любой рациональный "план лечения" (или "следования трендам" - ​как кому нравится) должен базироваться на объективно и корректно поставленном диагнозе.

Стратегия-минимум в этом случае может подразумевать выход на траекторию умеренного роста, с CAGR около 3‑7 % при консервативном прогнозе уровня покупательной способности резидентского и корпоративного секторов, а также развития новых сетей связи и предоставляемых на их базе услуг.

Стратегия-максимум, предполагающая возвращение к более высоким темпам роста (на уровне CAGR в десятки процентов), очевидно, должна предусматривать проявление одного или нескольких ключевых факторов - ​таких, как общий экономический подъем, быстрое улучшение благосостояния населения и его покупательной способности за счет повышения среднедушевого дохода (к примеру, на недавнем экономическом форуме президент призвал увеличить в стране зарплаты), появление новых видов телемедиа-сервисов, привлекательных настолько, что это позволит операторам увеличивать тарифы либо интегрально, либо по каким-то выделенным, "горячим" категориям сервисов, резкий рост платежеспособного спроса на новые виды услуг в массовом сегменте. Возможно, продолжая медийные тренды, это будет "Дом-3" где-нибудь в Африке, ток-шоу в стиле "боев без правил" или же на экране будут просто показывать настоящую еду.

Похоже, после запуска широкополосных сетей мобильной связи 4G/LTE и масштабного развертывания инфраструктуры проводного ШПД категории 100 Мбит/с+ на основе витой пары (FTTB) и оптоволокна (FTTH), рыночная стратегия операторов связи в условиях высококонкурентной среды в РФ напоминает бег на месте. Он сводится к попыткам удержать активную абонентскую базу путем предложения все более высоких скоростей доступа и расширенных пакетов контентных услуг за те же или почти те же деньги (в рублях). Поскольку быстрого экономического роста в существующих реалиях ждать не приходится, логичнее сосредоточиться на консервативном сценарии, рассмотрев внимательно его "дерево возможностей".

Собственно говоря, чем трезвее взгляд на это "дерево возможностей", тем меньше у него обнаруживается ответвлений. По большому счету, их вообще только два - ​сохранение статус-кво или начало массового строительства инфраструктуры 5G, как на уровне сети радиодоступа, так и на уровне оптоволоконной широкополосной опорной/транспортной сети. Стоит заметить, что обещанные гигабиты для каждого абонента в сетях 5G может быть и появляются в оборудовании радиодоступа, но их еще надо туда доставить - ​через соединяющую это оборудование транспортную сеть, которую еще надо построить. Аналогичная проблема, но меньшего размера наблюдалась когда-то при строительстве сетей 4G/LTE.

Куда же без "цифры"?

Помнится, в национальной программе "Цифровая экономика РФ" в рамках построения так называемой "Индустрии 4.0" наибольший объем финансирования приходился как раз на информационную инфраструктуру (более 400 млрд рублей). И если их потратят не на транспорт 5G, то не очень понятно, какие именно сети будут строить операторы, когда им выделят соответствующие радиочастоты. Но чтобы они хоть как-то заинтересовались инфраструктурой под 5G, им надо что-то пообещать, дабы операторы заложили модернизацию инфраструктуры в свои стратегии.

Иначе говоря, надо отдавать себе отчет в том, что столь активно обсуждаемая "стратегия цифровой экономики" с Интернетом вещей и "цифровыми предприятиями" на самом деле больше фокусируется вокруг ожидаемого спектра "новых цифровых услуг и функций", а не вокруг той технической базы, без которой все ожидаемое вряд ли появится. Собственно, даже в очередном названии профильного министерства - ​Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций - ​отражается упор на сервисный и/или государственный функционал, а не на технологическую платформу, с помощью которой он реализуется.

Как известно, любая развитая технология часто воспринимается неискушенными зрителями как чудо. В данном случае - ​цифровое. Следует учитывать, что все мы, включая авторов программы "Цифровая экономика РФ", вышли из базирующейся на внедрении ИТ и автоматизации "Индустрии 3.0" (а некоторые и из "Индустрии 2.0") и до сих пор в ней находимся, хотя в грезах о цифровой экономике, возможно, не до конца это осознаем. Поэтому многие наши технологические, экономические и управленческие решения, стратегии и методики содержат наследие прошлого. И именно поэтому "Революция 4.0" должна произойти прежде всего в головах людей, которые, собственно, и должны стать революционерами, хорошо понимающими, что именно они хотят получить.

Проводной ШПД

Методом исключения можно вывести из рассмотрения вопрос о бизнесе построения широкополосных местных оптоволоконных сетей национального масштаба. В настоящее время в стране построено пять таких сетей - ​сети "сотовой тройки", "Ростелекома" и ТТК. Единственная инфраструктура национального масштаба, право прохода по которой не используется в настоящее время в полном объеме, - ​это энергосети (ЛЭП).

Виной этому стали стратегические решения, принятые в конце 1990‑х - ​начале 2000‑х годов по раздроблению единой энергосети на ряд разрозненных доменов - ​как по горизонтали, так и по вертикали. В результате такая высокозащищенная, надежная и пригодная для прокладки оптоволокна из конца в конец страны (либо в грозотросе, либо в самонесущем кабеле) инфраструктура до сих пор не задействована в полном объеме для решения государственных и коммерческих задач. Поэтому в данном бизнес-секторе возможности для роста определяются в основном перспективами вовлечения энергосетей магистрального и распределительного уровней в телекоммуникационный мейнстрим. Поскольку "энергия первична, а информация вторична", объединение энергетических и телекоммуникационных инфраструктур - ​как на уровне магистрали, так и на уровне доступа - ​может дать максимальный синергический эффект в масштабах всей национальной экономики.

Ситуация в другом направлении применения оптоволоконных сетей – ​в организации резидентского проводного ШПД - ​в настоящее время неоднозначная. С одной стороны, в стране построено много сетей проводного ШПД (ПШПД) на основе технологии FTTВ/витая пара/MetroEthernet. Их активное строительство практически остановилось, и единственная на сегодня точка развития в этом сегменте рынка - ​неорганический рост "ЭР-Телекома" за счет приобретения новых локальных операторов ПШПД из оставшейся "неконсолидированной" трети этого рынка. С другой стороны - ​сравнительно успешная "GPONизация" всея Москвы (стараниями МГТС) и всея Руси (силами "Ростелекома"). Это дало свои плоды, создав прецедент успешного покрытия страны оптоволоконными сетями FTTH/ПШПД с соответствующими скоростями абонентского доступа - ​на уровне 100 Мбит/с на домовладение и выше. Более того, такие операторы, как МГТС, начали продвижение конвергентных FMC-тарифов типа "голос+данные+видео+мобильная связь".

В связи с этим возникает вопрос о смысле продолжающихся жарких дискуссий о необходимости обеспечения недискриминационного доступа для операторов ПШПД в жилые многоквартирные дома. Действительно, коль скоро оптоволоконная инфраструктура ПШПД обеспечивает такую пропускную способность до абонента, которая достаточна для распространения сигнала IPTV в вещательном режиме и формате 8К (100‑200 Мбит/с на один видеопоток), и все операторы ПШПД не имеют никаких рыночных дифференциаторов, кроме пакета видеоканалов ассоциированного вещательного IPTV и тарифов, то зачем дырявить и уродовать жилые многоквартирные дома многочисленными трубостойками?

Не проще ли обеспечить все домовладения единой, универсальной, максимально широкополосной пассивной оптической инфраструктурой ПШПД, предоставив право прохода по ней многочисленным quad-play операторам по модели VNO? В этом случае оптические сети ПШПД становятся на один уровень с другими сетями коммунального обслуживания (типа электрических, газовых, водопроводных) и обеспечивают предоставление телемедиа-сервисов гарантированного объема и качества по минимальной цене. Перевод ПШПД в модель ЖКХ может решить на корню большое количество технических и социальных проблем, в том числе вопрос недискриминационного доступа трех, пяти или восьми (никто не знает оптимальное или максимальное количество) операторов в одни и те же многоквартирные дома, а также проблему устранения "цифрового неравенства" в сфере ПШПД. В принципе, с точки зрения логистики вообще, доставка информации по оптоволокну ничем не отличается от доставки горячей воды по трубам. Разница только в том, что оптоволокно не надо отключать каждый год для профилактики на определенное время.

Итак, в "сухом остатке" - ​сотовые сети 5G. A что с ними?

(Продолжение следует).

Мнения авторов рубрики "Точка зрения" могут не совпадать с позицией редакции ComNews.ru, не влияют на выбор и освещение новостей в других частях газеты