COMITAS: у нас нет нереализованных проектов

Александру Грушницкому, назначенному три года назад на должность ИТ-директора группы компаний COMITAS, пришлось практически с нуля создавать подразделение разработчиков. Когда он пришел, в компании уже велись ИТ-разработки и были сложные проекты мирового уровня, с которыми он тогда не был связан опытом в сфере логистики.

Как получилось переосмыслить внутреннюю структуру ИТ-службы и вывести на системный уровень процессы (1С и т.д.) во внешние ИТ-продукты (ВМС, ВЦС и т.д.). Как внедрялись лучшие практики в весьма консервативной отрасли логистики и почему в каждом заказе из интернет-магазина есть вклад интеграторов оборудования - в его "Точке зрения".

COMITAS системный интегратор полного цикла в складской и производственной логистике, застрельщик импортозамещения и цифровизации, производитель передового программного обеспечения для управления перемещением грузов и товаров внутри складских комплексов. Но еще пару лет назад все было не так. Какова цена преображения?

ИТ-направлению компании пришлось переродиться заново и переформатироваться. Мы выросли настолько быстро, что пришлось резать по живому. Переназначать роли людей, переделывать структуру всех направлений, всех отделов, постепенно систематизировать всю ИТ-инфраструктуру. Раньше у нас было всего одно направление - ИТ. Теперь оно разделилось на несколько составляющих.

Чем была COMITAS до преображения?

Компания COMITAS изначально занималась поставками и монтажом металлоконструкций и долго играла на этом рынке. Около 10 лет назад было принято стратегическое решение работать в направлении автоматизации складов.

Тогда рынка автоматизации не было почти совсем. В основном это были отдельные западные игроки, которые предлагали дорогие и монстрообразные автоматизированные системы управления складом, которые помогали отказаться от человеческих ресурсов - заменить людей, которые болеют, ходят на перекуры, совершают ошибки, на некие автоматизированные и роботизированные системы, которые выполняли типичные операции 24/7 без ошибок и без каких-либо последствий для собственника бизнеса.

Клиентами этих западных вендоров были крупные игроки ретейла, часто с зарубежными штаб-квартирами, и сервисов почтовых отправлений. Им нужно было наладить и поддерживать довольно сложную и отказоустойчивую инфраструктуру для того, чтобы обеспечивать большое количество операций в единицу времени.

Но в то же время компания COMITAS постепенно обрастала компетенциями: мы нанимали инженерный состав, ездили на различные выставки, запускали тестирование в России, встречались с представителями вендоров оборудования и постепенно набирались опыта.

Так, в период 2015-2018 годов мы самостоятельно смогли реализовать ряд проектов. Они были не очень сложными и не очень известными, но они были первыми. На основании результатов этой работы COMITAS вышла на уровень, когда смогла масштабировать решения и выводить на рынок комплексные продукты, такие как технологическое обследование объекта, анализ потребностей бизнеса и быстродействия. Специалисты компании научились выдвигать требования к быстродействию склада, разрабатывать операционные бизнес-процессы на складе, в зависимости от его конфигурации и топологии.

Уже тогда компания COMITAS могла формировать технологическую карту движения грузов, с указанием, какое оборудование и какого производителя нужно закупить, для полноценного функционирования этой карты. Но главное достижение на тот момент - компания смогла подготовить систему программных продуктов, которая управляла парком автоматизированных устройств и могла быстро интегрироваться в ИТ-контур заказчика.

До определенного момента компания росла по классической схеме - от проекта к проекту. Под проект нанимались люди, обучались, происходило внедрение, затем следовала его поддержка. Это была эпоха линейного расширения и формирования базы реализованных проектов.

Каким образом состоялся переход от фактически консультационных услуг в складской сфере к интегратору полного цикла?

Компания COMITAS начала свой путь, набирая опыт в технологиях, которые инсталлировались на объектах российских заказчиков, затем успешно реализовывая небольшие проекты уже самостоятельно и в конечном итоге воплощая масштабные проекты мирового уровня, такие как логистический хаб курьерской службы СДЭК, проекты для фармкомпаний, логистических терминалов и крупнейший в Европе архивный комплекс в Новой Москве.

После начала СВО западные компании отказались от многих клиентов, буквально за месяц вывезли своих специалистов и перекрыли доступ к программным комплексам, но благодаря накопленным годами компетенциям команде удалось не только помочь этим клиентам, но и превзойти западные продукты, устанавливая свои стандарты в индустрии. Это оказалось выгодно сразу всем: российские заказчики были готовы к автоматизации, а мы уже имели все готовые решения внутри страны. Но и тут не обошлось без преград. Часто заказчики приходили с автоматизированными решениями, которые технологически устарели, или их продукты работали на ПО с закрытым исходным кодом, и мы не могли их перезапустить, поддерживать и развивать. Тогда мы внедрили новую услугу технологического аудита. Это нам позволило делать полный срез данных - по механике, электрике, ПО и всем интеграциям. В результате мы предлагали заказчику комплексное программное решение по реинжинирингу ПО, замене оборудования или его дооснащению.

Этот опыт дал стимул для развития компании в целом, а также для дополнительного набора ИТ-персонала. Вспоминая опыт периода пандемии, мы столкнулись с дефицитом разработчиков и бизнес-аналитиков, которые что-нибудь смыслили бы в узкоспециализированном складском ПО. Поэтому мы стали набирать молодых разработчиков, постепенно их взращивать, давать им сначала легкие, а потом и сложные персональные проекты. Постепенно мы обучили штат разработчиков, которые могут реализовывать любые программные продукты для проектов наших клиентов.

Вы сказали, что это было еще до начала СВО. Каким образом компании почувствовали скорый уход западных вендоров?

Примерно с 2016 года началась наша новейшая история взаимодействия с европейскими подрядчиками, тогда же российский бизнес увидел темную сторону глобализации и тень будущих санкций. Например, случай с поставкой газотурбинного оборудования в Крым, которую фирма Siemens пыталась отозвать, арестовать, запретить монтировать и отказалась поддерживать. Тогда стало очевидно, что европейцы не столь открыты, неохотно идут на контакт с российскими заказчиками, тогда же начало складываться убеждение, что нужно искать внутреннего российского разработчика. Оценка рисков со стороны больших владельцев лицензий велась непрерывно с тех лет.

По каким ИТ-направлениям работает сегодня компания?

Департамент ИТ подключается на всех этапах обработки запроса от клиента. Алгоритм выглядит следующим образом: появляется входящий запрос на проект, затем он переходит в отдел технологического проектирования, затем в блок реализации проектов. Далее проводится электротехническое проектирование, внедрение ИТ-решений и передача в службу сервиса. Проект - это фактически автомобиль на конвейере завода, где каждый этап достраивает и добавляет в него технологии и комфорт.

Так мы работаем с запросами от клиентов, но департаменты компании и сами являются функциональными заказчиками на разработку. Например, есть ряд сервисов, которые мы внедряем на уже действующих объектах, осуществляя модернизацию процессов под запрос клиента.

Система визуального контроля (SCADA) - сервис, который отслеживает контрольные точки этапов движения грузов на складе. Эта система позволяла сделать электронную панель управления. Вместо огромных комнат с контрольным оборудованием, как на атомных электростанциях, у нас работает цифровая система, которая отслеживает каждый участок склада: анализирует загруженность, сбои. При необходимости система сама вызывает инженера, которому предлагает, например, изменить маршрут движения грузов. Это визуальный контроль за работой всего склада с автоматизированным оборудованием. На эту же систему возлагается оценка KPI работы склада, она служит дашбордом загруженности отдельных участков, показывая, где можно прибавить грузопоток и наоборот. Она показывает клиенту, на каких участках движения грузов система упирается в предел производительности. Такие участки надо или реплицировать, или оптимизировать работу остальных участков склада, чтобы в данном месте не было заторов.

Следующей сервис - HMI (Human Machine Interface), или человеко-машинный интерфейс. Мы предлагаем нашим заказчиками инструмент, с помощью которого они могут останавливать определенные участки склада, перезапускать автоматизированные системы, вручную переназначать взаимодействие компонентов - например, на случай сбоев. Можно сделать так, чтобы конкретный кран взаимодействовал с определенный конвейерной линией. По сути, эта система управляет автоматизированным оборудованием на элементарном уровне - включить, выключить, перенастроить.

Программное обеспечение уровня Warehouse control system (WCS) служит маршрутизатором и управляет различным автоматизированным и роботизированным оборудованием. Оно оценивает логику движения груза от поступления на склад до отъезда в магазин. Груз сначала должен попасть в зону приемки, потом в конвейерную систему, далее распределитель, шаттл, лифт и в точку хранения. В зависимости от условий заказчика WCS направляет груз по определенному маршруту. Система также ставит задачи каждому из устройств, собирает обратную связь, проверяя, выполнило ли устройство свою функцию или выдало ошибку. WCS - аналог навигатора, который есть в каждом автомобиле. Система заставляет грузы правильно двигаться и распределяться по пространству склада.

Для того чтобы все наши продукты правильно работали в ИТ-контуре, их необходимо интегрировать. Во-первых, между собой, чтобы они были как единое целое; во-вторых, интегрировать с ERP- или WMS-системами заказчика.

С помощью нашего комплекса программных и аппаратных продуктов мы можем интегрировать автоматизированный склад в ИТ-контур заказчика за две-четыре недели, хотя раньше это занимало до четырех-пяти месяцев.

Еще один вид деятельности - создание собственного программного продукта Warehouse Management System (WMS). Это система, которая управляет всеми операционными складскими процессами. Например, она понимает, что через час на склад приедет пять фур от заказчика. Система настраивает весь склад к приему этого груза, например, подготавливает ячейки хранения. Эта же система занимается отгрузкой. Например, получив информацию от интернет-магазина, она перемещает груз в зону комплектации, где он упаковывается, а затем передает поставщику, который его отвезет конечному потребителю.

Это сложная многофункциональная система, которая находится на стадии прототипа. Мы формируем архитектуру, смотрим, как правильно построить это решение, чтобы оно было быстрым, гибким и легким. Потому что решения, которые есть на рынке, - многофункциональные громоздкие комбайны. Порой, когда сотрудник склада смотрит на эти продукты, он просто не знает, что с ними делать. Наша идеология - складское решение, по простоте подобное iPhone, чтобы сотрудник смог сделать то, что ему нужно за три клика. Думаю, в ближайшее время мы выйдем на рынок с новым продуктом и, возможно, переиграем весь рынок.

Расскажите о вашей кадровой политике.

Чтобы все эти направления хорошо работали, мы создали механизм для максимально комфортной деятельности разработчиков, аналитиков и тестировщиков. Он еще тестируется, но базовый функционал уже работает. Наши сотрудники трудятся в любой точке мира. Каждую неделю им выдается пакет задач, которые они должны выполнить. У каждого есть план на день, неделю, месяц. Кто-то работает быстро и качественно; кто-то медленно и качественно - это его право. За каждую задачу начисляется определенный коэффициент, который потом влияет на переменную часть его зарплаты. Тем самым мы повышаем скорость и качество разработки, а также мотивируем сотрудников работать эффективнее. У каждой позиции различные метрики KPI, но они максимально демократичны. Мы не хотим загнать людей, наоборот, стараемся дать им комфортные условия. Более того, эти метрики обсуждаются, изменяются, чтобы не было перекосов.

Если человек молодой, то он входит в коллектив как сотрудник базового уровня, что позволяет ему посмотреть, как работают остальные сотрудники, научиться паттернам разработки, а потом уже самостоятельно реализовывать свои проекты.

Эта система функционирует в связке с программными продуктами для разработки, которые позволяют любому разработчику работать из любой точки мира. Он всегда на связи. Всегда может задать вопрос руководителю, архитектору или мне. Мы можем контактировать одновременного всей ИТ-командой, что позволяет быстро реализовывать проекты.

Но тут есть и минусы - люди становятся винтиками производственной машины. Мы стараемся этого не допускать - уходить от закосневших правил. Всегда приветствуем новые навыки, фишки. За это у нас тоже есть система поощрений и мотиваций, а идеи сотрудников внедряются в нашу политику разработки.

Что главное в трудовых отношениях? Доверие?

Все сотрудники работают примерно с одной скоростью, но одни работают хорошо, другие - плохо. И важно, чтобы работа каждого была видна. Нужны не столько доверительные отношения, сколько прозрачные. У нас есть дашборд, который показывает на общем собрании, кто отстает, а кто идет в лидерах. И задача компании - не заниматься порицанием, а реагировать. Если кто-то отстает, то сразу к нему подключаются тимлидеры, спрашивают, в чем проблема. Руководители подразделений ответственны за всю команду в целом.

Если проблема не решается на этом уровне, тогда подключаюсь я. Но это бывает редко. Мы можем предложить человеку работу в другом направлении, где он может найти себя. Вообще стараемся перемещать людей не только вверх-вниз, но и горизонтально. Мы стараемся удовлетворить все потребности разработчиков. Наша ИТ-команда - главный инструмент, который позволяет нам быстро и качественно реализовывать проекты, которые к нам приходят.

Последние три-четыре года в компании наблюдался колоссальный рост сотрудников - со 100 человек до 400. Уверен, на стадии набора персонала не обошлось без проблем, или вы сразу пришли к этой производственной гармонии?

К гармонии приходишь со временем. Наш коллектив - гибкий и живой организм. Чтобы все устраивало всех - и компанию, и разработчиков, - это невозможно. Всегда есть или завышенные ожидания у компании, или специфические запросы разработчиков. Главное - развивать коллектив как истинное сообщество увлеченных профессионалов, а не стоять на месте, и всегда иметь обратную связь, чтобы анализировать ситуацию. Мы стараемся идти навстречу сотрудникам, и, если понимаем, что наши требования завышены, мы их слегка умеряем.

Рост клиентской базы происходил параллельно с ростом компании?

За последние несколько лет мы столкнулись с ростом количества заказов, которые приходили в компанию, и сложностью правильно распределять трудовые ресурсы на их выполнение. Решения всегда два - брать сотрудников на аутсорсинге или набирать новых сотрудников. Но людям требовалось время для входа в проект. Мы стали превентивно набирать людей. Сотрудники месяца три просто учились, смотрели за проектами как зрители, и только после этого мы их добавляли в проектные команды. Превентивные меры помогли, и приход новых клиентов перестал быть для компании стрессом.

Похоже, вы действительно стараетесь и прилагаете фантастические условия, раз находите персонал на столь непростом российском рынке работы в ИТ-отрасли.

Когда ИТ-рынок перегрет, мы вынуждены улучшать условия для разработчиков, чтобы они не ушли к игрокам рынка других сфер - например, в банки или ретейл. Правда, последнее время наметилась тенденция: люди уходят из избыточно крупных команд. Им не нравится бюрократия и рамки, в которые их ставят большие корпорации, пользуясь ими как инструментом. На ИТ-рынке важны человеческое отношение со стороны работодателя, гибкий подход к нагрузке, прозрачная система мотивации и дружеский драйв. Абсолютным благом будет и участие в проекте, который прославит каждого соисполнителя.

Сейчас наблюдается дефицит персонала? Вам нужны еще люди?

Да, в настоящее время в компании открыто 60-70 позиций. По некоторым требуется пять и более людей. Более того, мы готовы выкупать целые ИТ-команды, которые будут работать у нас в штате. Ценность команды - сплоченность и работа на эмоциях, "на кончиках пальцев". Они понимают друг друга с полуслова.

Есть у вас текучка кадров? И как вы с ней боретесь?

Она, естественно, есть, но минимальна. У людей много потребностей помимо работы. Релокация, например. Мы всегда идем навстречу сотрудникам. Стараемся обеспечить для них удаленную работу, если это возможно.

У нас есть программа поддержки сотрудников в кризисных жизненных ситуациях. Допустим, у сотрудника сгорел дом. Компания может помочь начать строительство нового дома или сделать ремонт старого. Мы помогаем в случае тяжелых заболеваний, таких как рак. У нас очень человечный основатель компании. Он пропускает все эти истории через себя и искренне хочет помочь. И такая политика дает плоды.

В начале 2023 года у нас работало 179 человек, сейчас - 405. Каждый день мы проводим собеседования и готовимся расширить офис.

Что вы вкладываете в понятие "системный интегратор полного цикла" в контексте складского дела?

Это значит только одно: заказчику не нужно думать о проблемах, которые есть у него на складе. Он приходит в "службу единого окна" - компанию COMITAS, говорит, что ему нужно, обозначает проблему, и с этого момента мы берем на себя ответственность предложить комплексное решение этой проблемы. Например, он хочет расширить производство и ему нужно отстроить склад, автоматизировать его, чтобы там не работало ни одного человека, чтобы было два типа склада: холодный, где 0 градусов, другой - обычный, и чтобы все это работало со скоростью 50 тысяч посылок в час.

Системный интегратор полного цикла берет на себя все эти задачи. Клиенту не нужно беспокоиться о стройке, поиске сортировочной линии, настройке автоматизированных устройств, найме персонала - мы все делаем под ключ по бизнес-модели заказчика. Мы не только предлагаем решения, мы их производим. У нас собственное производство конвейеров, обвязки, сортировочных и стеллажных конструкций. Мы поставляем полную номенклатуру автоматизированного складского оборудования, производители которого либо мы, либо наши партнеры, но мы являемся эксклюзивными поставщиками. И мы готовим программное обеспечение. Более того, интегрируем наше ПО в ИТ-экосистему заказчика. Обучаем персонал. Принимаем весь объект на гарантийное и постгарантийное обслуживание. Мы полностью реализуем проект от момента проектирования до момента передачи комплекса в промышленную эксплуатацию. Также у заказчика есть понимание, что проект, который передается ему, будет постоянно обслуживаться, постоянно развиваться.

Это идеальная бизнес-модель для заказчика. Он понимает, что хотя бы насчет склада у него голова не болит - им занимается COMITAS - и можно спокойно заниматься другими направлениями. Это очень похоже на отношение между автовладельцем и автодилером. Покупая машину, человек хочет, чтобы у него было несколько лет гарантии, автосервис по понятной цене, чтобы страховка стоила в пределах разумного - для того чтобы он спланировал семейный бюджет. В нашем случае все то же самое, только объемы другие и ответственность выше. Заказчик выбирает нас как основной бренд. Мы ему все настраиваем и подключаем, учим ездить на этом "автомобиле". Все сервисные договоры мы заключаем на срок гарантийного и постгарантийного обслуживания.

Мы столкнулись с тем, что наши заказчики растут в геометрической прогрессии. Почти каждый квартал или полгода им необходимо вносить изменения в работу склада - добавлять новые модули, функциональность, увеличивать быстродействие. Заказчик обращается к нам, а у нас на этот случай уже есть готовые предложения. Заказчик не сталкивается с проблемами, если захочет масштабировать решение.

COMITAS - уникальная компания на рынке. Таких больше нет?

Можно сказать и так. Похожие компании есть, но какого-то одного направления у них не хватает, у нас есть полный спектр направлений.

Расскажите о вашем подходе к проектированию и использованию складского ПО. Ведь вы разрабатываете собственную систему управления складом.

Программное обеспечение 2000-х годов - это монолитный, огромный, монстрообразный программный продукт со множеством функций и зависимостей. Смотришь на него - и плакать хочется, потому что он абсолютно не юзерфрендли и сложен к адаптации. Все функции запрятаны, нужно год учиться, чтобы в нем разобраться. Такое ПО рождается из-за необходимости постоянно дооснащать складскую систему функционалом. Этот софт очень трудно адаптировать под конкретного заказчика.

Мы проанализировали всех крупных игроков на рынке, в том числе зарубежных, и пришли к убеждению, что будем выстраивать наше ПО на микросервисной архитектуре: есть ядро программного продукта, а остальной функционал можно к нему добавлять или убавлять, в зависимости от желания заказчика. Если ему впоследствии понадобиться новый тип отчетности - мы ему легко добавим этот модуль, который у нас уже реализован. Микросервисная архитектура сложна в первичной разработке, но работать с ней легко.

Что еще, кроме удобства заказчика, дает такая система?

Проект на уровне ПО можно очень быстро развернуть - полтора-два месяца, максимум три, на развертывание и передачу заказчику софта на тестовую эксплуатацию. Так не может ни один крупный вендор в мире. Эти сроки не включают окончательную настройку ПО на конкретном объекте, когда смонтировано все автоматизированное оборудование, но базовая часть, 95% функционала, передается заказчику в эти сроки. 5% мы делаем за пару недель до пуска оборудования в эксплуатацию.

Еще одно преимущество нашего софта: поскольку интерфейс легкий и удобный, к ПО практически нет инструкций. Все интуитивно понятно, как в iPhone. Любой среднестатистический человек разберется.

Одно из преимущество нашего ПО - скорость обработки данных. У типичных складских приложений скорость обработки грузопотока ограничена скоростью серверов. Максимум, это 100-150 тысяч строк в сутки. Тесты нашего ПО показывают, что оно обрабатывает 500 тысяч строк в сутки. И это не предел. Мы считаем, что у нас есть еще потенциал. Но почти пятикратное преимущество - скорость нашего софта перед конкурентами уже сейчас дает уверенность, что мы можем реализовать проекты любой сложности, любой конфигурации, как по количественной части оборудования, так и по сложности маршрутов на складе.

Не было соблазна избавиться от производства и заниматься чистым искусством - налаживать склады, писать прекрасное ПО, быть мозгом? А производство железа - куда-нибудь на аутсорсинг? Обязан ли системный интегратор полного цикла быть еще и производителем?

В 2024 году площадь производственных помещений увеличилась вдвое - до 6000 квадратных метров, что позволило увеличить объем выпускаемой продукции и повысить локализацию производства. Это означает, что компания будет продолжать производить большую часть своей продукции непосредственно на территории России и из отечественных компонентов, что позволит сократить затраты на логистику, таможенное оформление, а также исполнить все заказы раньше срока. Благодаря этому компания сможет предложить своим клиентам еще более выгодные условия поставки и конкурентные цены на свои проекты по автоматизации. COMITAS стремится к постоянному совершенствованию своего производства и повышению качества своей продукции, а также перенимает лучшие мировые практики из стран Европы и Азии. На новых площадях установили дополнительные современные станки и новые штамповочные линии. Расширение производства и рост инвестиций удвоились за последние два года. Это важное для компании COMITAS событие позволило укрепить наши позиции на рынке конвейерного оборудования.

За производством оборудования, в котором мы полностью уверены, идет уже и продукт интеллектуального труда, о котором мы сегодня с вами говорим. Диверсификация с разделением поставщиков отдельных этапов проектов кажется нам весьма рискованной - сроки, качество, цена, объемы, очереди, финансовые проблемы поставщиков - все это неприемлемые риски, которые мы исключаем в роли комплексного и системного интегратора. При этом наши клиенты свободны в исследовании рынка и переговорах о поставках. Когда они проходят этап сомнений и получают цифры от разных отдельных исполнителей - мы заключаем контракт и приступаем к работе. Работать с единым системным интегратором оказывается и выгоднее и проще.

Получается, что вы используете российскую сталь, российские мозги, являетесь частью отечественной экономики, все налоги тоже платите в России. Все идеи остаются внутри страны. Вдобавок ваше ПО никакой западный вендор не сможет отключить. Кстати, вы используете свободное ПО?

Мы используем технологический стек на основе оpen-source-платформ. Мы ни от кого не зависим. База данных и платформа разработки - тоже свободные. Они постоянно развиваются. Мы ушли от платных платформ, которые требуют инвестиций в лицензии.

А ваш софт, на основе открытого ПО, открыт?

Нет. Мы предлагаем его заказчику в виде готового продукта, который лицензирован. На весь наш софт имеются патенты. Наш софт находится в Реестре отечественного ПО.

Сейчас открылось золотое дно для складского дела. Это маркетплейсы. Они есть среди ваших клиентов?

Да. Распределительные центры - наша ниша. Мы поставляем различные автоматизированные сортировочные системы, которые, в зависимости от технологического решения, выполняют задачи быстро и эффективно. Если вы заказываете что-то на маркетплейсах, то используете программные продукты и железо COMITAS. Если маркетплейс не автоматизирован, то он проигрывает сегмент рынка конкурентам из-за недостаточной скорости обработки грузов. Лидеры рынка маркетплейсов задали определенную планку скорости обработки грузов. Все их конкуренты анализируют причины, по которым эти два лидера обрабатывают их такое большое количество. Так как мы везде указаны как интегратор складской логистики, они приходят к нам.

А вам все равно, с какими товарами работать? Иголки и шины для БЕЛАЗов будут обрабатываться одинаково?

Система учета товаров на складе бывает гораздо шире, чем этот пример. Иголки или запчасти для автомобилей - это просто мелкоштучная система хранения. Бывает, груз занимает один контейнер. А есть навальная система хранения. Трубы, например. Система склада очень разнообразна, и мы тут зависим от потребностей заказчика. Но, разумеется, все грузы, от мелкоячеистого хранения до крупногабаритного хранения, мы обрабатываем. Конечно, есть лимиты для склада. Под них подбираются соответствующие металлоконструкции. А софту вообще все равно, что обрабатывать.

Что вам дает аккредитация Минцифры России?

Мы можем предлагать сотрудникам льготы в соответствии с указом президента, который направлен на поддержку ИТ-отрасли. Это льготная ипотека, скидки по банковским продуктам, отсрочка от призыва или мобилизации. Этот список, который постоянно меняется, вывешен на сайте Минцифры России. И мы, как ИТ-компания, обязаны предоставлять эти льготы для сотрудников.

И на этом взаимодействие с государством, знаю, не ограничивается.

Импортозамещение превратилось в защиту отечественного технологического суверенитета. И вдруг оказалось, что в России никто не производит логистическое оборудование. Оно нужно не только для торговых компаний, а для любого производства, где нужно хранить запчасти или сырье - это тоже логистика, только производственная.

В 2022 году команда COMITAS приняла участие в конкурсе ведомства и получила субсидии на НИОКР по двум направлениям с целью реализации механизмов импортозамещения и локализации производства оборудования и компонентов для автоматизации складской и производственной логистики.

Для выполнения НИОКР в Москве создана научно-исследовательская лаборатория и опытно-конструкторское бюро. В нем трудится 25 человек. В составе компании действует специальный департамент разработки решений, куда входят технологическое бюро, проектный и конструкторский отдел, что позволяет нам быстро и чутко реагировать на потребности рынка. Опираясь на лучший мировой опыт и собственные уникальные отраслевые разработки и учитывая все риски, связанные с получением оборудования и технологий из-за рубежа, мы планируем в течение ближайших трех-пяти лет полностью заместить все оборудование, которое сегодня привозим, путем развития собственного производства.

Компания COMITAS мотивирована на создание нескольких типов роботизированных систем, которые обеспечивали бы потребности складов государственных органов и госкорпораций в большем быстродействии. Это то же автоматизированное оборудование, но не привязанное к одной точке монтажа. Робот перемещается по территории склада и выполняет погрузоразгрузочные, сортировочные и другие задачи. Поскольку робот перемещается, это позволяет гибко настроить топологию склада и увеличивать быстродействие на определенных участках в зависимости от необходимости. Если где-то возник затор, роботы могут направиться в эту локацию и разобрать его, а затем вернуться на рабочее место. Это быстрая безошибочная и гибкая система управления товаропотоком.

Мы разрабатываем модуль искусственного интеллекта, который будет в автоматическом режиме анализировать загруженность участков склада (на основе данных WMS), понимать, где образовался сложный участок, и направлять туда роботов, чтобы они его разгрузили.

Эта система позволит собирать аналитику по движению роботов, их пробегу, степени зарядки. На основе этой предиктивной аналитики мы, как операторы, сможем менять настроечные модели, чтобы сделать склад максимально эффективным. Мы сможем сделать цифровой двойник этого склада и проигрывать разные ситуации. Например, что будет, если загруженность резко поднимется на 100%. На основе этих моделей мы предоставим наглядную информацию заказчикам. С помощью этой модели он сможет понять, сколько роботов ему закупить на склад, чтобы получить результат.

Главное, чтобы роботы не восстали. Все говорят об этом модном понятии. Но есть много нюансов, которые никто не учитывает. Есть целый комплекс условий, которые робот не может нарушать.

Вы про три закона робототехники Азимова?

Нет, я про топологию склада. Например, робот при перемещении не может превышать определенную скорость, потому что с него может упасть груз. Он должен соблюдать правила "дорожного движения" по складу, чтобы не столкнуться с другими роботами. Эти правила настраиваются в модели искусственного интеллекта, чтобы роботы перемещались с самой эффективной скоростью. Это главная задача. Вторая задача - следить за механическим износом всех устройств, чтобы, например, вовремя менять все подшипники, колеса.

Вы упомянули восстание машин. Что нужно сделать, чтобы роботы восстали? Чтобы склад сошел с ума? Я про информационную безопасность. Насколько она важна в контексте склада и какое внимание вы ей уделяете?

Информационная безопасность складывается из трех основных факторов. Первый - наше ИТ оборудование, на котором мы пишем свой софт и в которое могут проникнуть злоумышленники. Это защита внешнего ИТ-контура компании. Мы используем определенные аппаратные и программные решения, которые позволяют нам максимально нивелировать этот вид атак.

Второй фактор - мы раз в год проходим ИТ-аудит. Последний закончился не так давно. В рамках этой проверки мы проверяем всю нашу серверную и сетевую инфраструктуру, внешний ИТ-периметр, репликацию, резервное копирование всей информации.

Сами себя ломаете?

Это называется пентест - попытка захода с помощью неавторизованных устройств. Это отдельное направление, которое у нас активно развивается. Оно было запущено четыре года назад, когда мы пришли к тому, что наш основной ресурс - интеллектуальная собственность.

Третий аспект - контроль за человеческим фактором. Обучаем сотрудников распознавать фишинговые ссылки, проводим тестирование.

Теперь что касается самих программ. Все наши контуры разработки ноу-хау-систем всегда закрыты, без доступа извне. Мы стараемся убрать разработку из интернета. Если сотрудник что-то делает у себя на локальном компьютере или в среде разработки, то выложить это "на прод" он может исключительно через определенные процедуры, которые жестко регламентированы.

Работая с заказчиком, мы вообще отказываемся от доступа извне, закрываем всю систему внутри одного склада, а если заказчик все-таки хочет связаться с центральным офисом, он выполняет определенные требования политики по информбезопасности.

Что могут сделать? Банально остановить работу всего склада и всей компании заказчика. Если останавливается распределительный склад маркетплейса - это потери бизнеса, как репутационные, так и денежные.

Если захвачена система управления роботами, то можно сменить их маршруты - вплоть до того, что они приедут к выходу из склада и будут стучаться в дверь, чтобы их выпустили. Все зависит от фантазии злоумышленников. Но робот не сможет нанести вред инфраструктуре или человеку, если в его системе визуализации есть такое понятие. Но испортить складские процессы они смогут без проблем.

Можно также представить столкновение двух роботов, которые несут что-нибудь химически активное. Вот это уже не шутки. Но у каждого нашего робота, помимо устройств защиты от столкновений, разных форм радаров, обязательно есть "красная кнопка", которая мгновенно его выключает, чтобы предотвратить непредвиденные ситуации.

Каковы вызовы рынка? И как вы на них отвечаете?

Основные вызовы - это геополитика, санкции, нарушение логистических и финансовых цепочек (ни доставить удобно, ни расплатиться спокойно). Как их решаем? Выкручиваемся - живем в самолетах и находим решения. И главное решение - это собственное производство и собственное ПО. Если все будем сами делать, то станем независимы от многих факторов.

В плане разработки ПО мы работаем в тесной связке с ИТ-службой заказчика. Чаще всего на стадии обсуждения заказчик понимает, что лучше еще вложиться в несколько функций, чтобы потом легко их масштабировать. Мы всегда предлагаем заказчику приемлемый вариант сотрудничества, поэтому у нас нет нереализованных проектов - это наше кредо.

В чем вы видите личный вклад в успех COMITAS? Можно ли сказать, что взрывным ростом и успехами последних нескольких лет компания обязана вам?

Нет конечно! В момент моего прихода, в компании были определенные сложности, которые мы вместе преодолели и вывели ИТ-направление на новый уровень. Это не позволяло нам масштабироваться и брать большое количество проектов и управлять ими одновременно. Для того чтобы все это систематизировать, с моими приходом была разработана стратегия изменения ИТ-подразделения компании. Примерно год-полтора мы выстраивали каждый блок, каждое направление, каждый процесс. Загоняли их в рамки ИТ-решений. Параллельно набирали персонал. Наблюдали, как он в этих рамках работает. И постепенно вышли на уровень, который позволил нам заявить, что мы все можем сделать быстро и качественно.

Мы применили лучшие мировые ИТ-практики, адаптировав их под реалии работы в России и нашей компании. Исходя из этого мы отладили все бизнес-процессы между подразделениями. Сквозной процесс от первого звонка клиента до сдачи проекта происходит в одной ИТ-экосистеме. Сотрудники работают по различным направлениям, которые связаны, интегрированы с друг другом. Это позволяет нам масштабироваться. Теперь мы можем взять хоть сто проектов, которые будут идти по одному сценарию: создание техзадания, технологическое решение, разработка, сборка, производство, монтаж, пусконаладочные работы и передача в отдел сервиса для обслуживания. Весь это процесс у нас отстроен. Причем с прогнозируемыми параметрами.

Вы можете гарантировать заказчику, что склад будет функционировать с определенной скоростью? Догадываюсь, что пропускная способность - основной параметр современного склада.

Когда компания COMITAS автоматизирует клад, то скорость входящего и исходящего потоков регламентируется договором сторон. Если мы не продемонстрируем это быстродействие заказчику на стадии приемосдаточных испытаний, то он у нас не примет работу. Поэтому то, что мы заявляем, то и реализовываем. Гарантий нет, есть обязательства по договору. Как Ланистеры, которые всегда платят долги, так COMITAS всегда выполняет то, что мы обещали.

Какое будущее вашего бизнеса вы видите в перспективе? Как изменится склад с учетом новых технологий, искусственного интеллекта и новых подходов?

Десять лет назад мы все работали за персональными компьютерами. Сейчас мы все с планшетами, смартфонами и легкими ноутбуками. Я считаю, что тоже самое ждет и весь рынок логистики. Мы уйдем от склада как инвестиции, к складу-сервису. Клиент приходит, говорит, какой у него товарооборот, и запрашивает услуги склада со всей автоматизацией. Это склад функционирует за счет наших автоматизированных систем, а заказчик сидит со смартфоном и смотрит, что у него на складе происходит. Никого не будет интересовать как склад построен, все будет отдаваться на аутсорс.

Я вижу, что вся логистика уйдет в автоматизацию. Уже тестируется беспилотный грузовой автотранспорт. У меня ощущение, что склад без персонала и грузовики без водителей через три—пять лет составят единую экосистему. Грузовик приехал на производство, которое тоже функционирует автоматически, получил, что ему нужно отгрузить, привез на склад, там, с помощью системы управления складом, груз автоматически разместился на хранение. Думаю, это коснется всего, что обеспечивает бизнес-задачами для функционирования. Склад станет закрытым комплексом с подсвеченным гейтом, куда будут заезжать грузовики. Роботы-вилочные погрузчики заберут их груз, и автомобиль отправился в следующий рейс.

Плюсы я вижу еще и в том, что потребуется высококвалифицированная рабочая сила. Инженеры будут обслуживать эти системы. И это будущее нужно приближать.