Хроника пикирующего "Боинга": сказ о том, как "Аэрофлот" чуть не угробил пассажиров на рейсе Бангкок-Москва в Индии, затянул их в Дели и сутки вытирал об них ноги

В середине майских праздников, 6 мая, я возвращался из короткого отпуска рейсом Аэрофлота SU273 из Бангкока в Москву. Могучий лайнер Boeing 777-300ER, носящий имя Станислава Говорухина, с более чем 400 пассажирами на борту, взмыл в небо столицы Таиланда в 13:20 (или 9:40 утра по московскому времени), чтобы в 19:00 того же дня приземлиться в аэропорту Шереметьево. Но у высших сил, как выяснилось, были другие планы: путешествие растянулось почти на двое суток, а у некоторых пассажиров перед глазами успела пройти вся жизнь.

На четвертом часе полета одна из бортпроводниц нервным, если не сказать истеричным голосом прокричала по громкой связи: "У кого включен power bank? Немедленно выключите!". Прошло минут 10, и тот же голос с теми же нервными нотками огорошил весь самолет словами: "Мы готовимся к аварийной посадке. Сейчас бортпроводники покажут вам расположение аварийных выходов". В салоне началась прогнозируемая легкая паника.

Подносы с грязной посудой и объедками от обеда еще не были убраны, и старшая проводница скомандовала коллегам в микрофон: "Бортпроводникам - убрать грязную посуду!". Однако никто не появился, и подносы продолжали стоять на откинутых столиках. "Открыть шторки между салонами!", - скомандовала старшая, и опять - ничего. Некоторое время спустя указание проводницам убрать грязную посуду прозвучало вновь - и снова без эффекта. Проводницы словно сквозь землю провалились - на секунду я подумал, что они уже выпрыгнули с парашютом. (Позже от пассажиров с задних рядов я услышал, что проводницы паниковали и кричали друг на друга где-то на кухне).

Старшая, тем временем, продолжала нервным голосом нагнетать страх, рассказав о надувных трапах, о посадке "на сушу", об ожидаемых "нескольких сильных ударах" в момент приземления и необходимости бежать к аварийным выходам, а после - как можно дальше от самолета. В салоне царил уже неприкрытый страх - девушка в соседнем от меня кресле одновременно молились, сложив руки, и рыдала. Никакой информации о том, что случилось, не было и в помине.

Скользкая грязная посуда под креслами пассажировСкользкая грязная посуда под креслами пассажиров

Не дождавшись уборки посуды, старшая попросила пассажиров засунуть грязные подносы под впередистоящее кресло. В результате у каждого под ногами перекатывался расползающийся мусор, и если бы, не приведи Господь, аварийная посадка действительно произошла, эти скользкие подносы, пластиковые крышки и целлофан под ногами обернулись бы множественными падениями людей при эвакуации, а то и чем пострашнее.

Сброс топлива перед аварийной посадкойСброс топлива перед аварийной посадкой

При этом самолет начал сброс топлива: потоки керосина хлынули из обоих крыльев как дым из файера. Перспектива жесткой посадки в чистом поле обрела пугающие контуры.

Когда уже всем стало казаться, что дело пахнем керосином и добром это не кончится, вдруг - словно голос ангела - прозвучали спокойные и внятные слова командира корабля. Он сообщил, что в связи с "подозрением на задымление" экипаж принял решение совершить посадку в аэропорту города Дели. Стало веселее, хотя сброс топлива продолжался.

Самолет рейса Бангкок-Москва в аэропорту Дели после аварийной посадкиСамолет рейса Бангкок-Москва в аэропорту Дели после аварийной посадки

Еще полчаса томительного ожидания, и самолет мягко коснулся посадочной полосы аэропорта имени Индиры Ганди в индийской столице. Судя по тому, что лайнер подкатил к другим самолетам, а не был запаркован на изолированной стоянке в кольце пожарных машин, гореть мы не собирались.

После эйфории от чудесного спасения у пассажиров резонно возник вопрос - а что дальше? Стюардессы хранили молчание как сфинксы. Вскоре по салону забегали индийские техники в зеленых жилетах, еще через полчаса командир сообщил, что сейчас "принимается решение о высадке". Еще 30 минут спустя старшая сообщила: "Сейчас подъедут автобусы, которые доставят вас в здание аэропорта". Прошло 45 минут, но "сейчас" так и не наступило: автобусов не было. Стрелки часов отмерили еще четверть часа, и старшая объявила о скорой кормежке. Означает ли раздача еды отмену высадки или нет - оставалось догадываться.

Когда тележка с едой доехала до меня, я задал вопрос о том, будет ли высадка, стюардессе. "Будет-будет", - обнадежила она меня тихим голосом. "Едой" оказалась омерзительная рыхлая ветчина в маленькой пластмассовой коробочке, булка, масло и шоколадка Kit Kat. "Это ваша пайка, - поведала стюардесса. - Здесь только напитки загрузили". Напитками оказалась вода, два вида соков и Coca Cola - как выразилась все та же проводница, "настоящая".

Прошло еще не менее получаса, и по салону объявили, что сейчас-таки прибудут автобусы и пассажиров будут приглашать "небольшими группами". Пару минут спустя та же стюардесса пригласила пройти в автобусы "тех, кто готов" - и весь салон в составе более 400 человек встал в едином порыве.

Три видавших вида автобуса доставили всех к зданию аэропорта, но двери не открыли. Томительное ожидание растянулось еще на 40 минут - притом что половина народа стояла. Наконец, автобусы распахнули двери, и измученные пассажиры хлынули в здание аэровокзала.

Спасибо, что живой

Всех собрали в тесном отстойнике, где сотрудники аэропорта выдали каждому бумажный пакет с закуской, бутылку воды, а также две бумажных анкеты. Судя по надписи Arrival Card на одной из них, предполагался выход за пределы аэропорта. Никаких объявлений не было, и невозможно было понять, что и когда должно произойти. Люди понуро стали заполнять анкеты.

В аэропорту Дели пассажиров аварийного рейса обнесли заграждением и сторожили с автоматчикамиВ аэропорту Дели пассажиров аварийного рейса обнесли заграждением и сторожили с автоматчиками

На выходе из отстойника стояла целая толпы индийских сотрудников аэропорта, а также три автоматчика в камуфляже. Двое индийцев фотографировали паспорта россиян на мобильные телефоны. Я спросил одного из них, что происходит, и получил невнятный ответ на индийском английском о том, что сканы паспортов он отправляет куда-то, в этом "где-то" их распечатают и принесут обратно – это-де нужно для въездной визы. Десяток индийцев бесконечно говорили друг с другом и куда-то звонили – при этом не менялось ничего.

Внезапно хаос и мрак прорезал луч света: перед нами возник представитель "Аэрофлота", в форме, с именем Pavel на овальном жетоне. "Наконец-то, - пронеслось в моей голове и, уверен, в головах многих сограждан. – Он позаботится, он поможет, он все организует". К сожалению, это оказалось заблуждением: Павел не поприветствовал пассажиров, не представился, ни высказал ни одного слова сочувствия, не сказал ни слова о состоянии самолета и дальнейших планах. Он даже не улыбнулся и вообще скользил взглядом мимо толпы, словно перед ним стояли прокаженные. Делал он ровно то же, что и индийцы: нарезал круги, куда-то звонил и разговаривал с местными.

На одном из кругов я его окликнул вопросом о дальнейших шагах. Он остановился и окинул нас странным взглядом – как будто его удивило, что серая масса может говорить. Павел Аэрофлотский поведал, что мы получим индийские визы и отправимся в отель, а вылет самолета назначен на 4:20 утра. Кто-то переспросил его, точное ли это время, и Павел ответил утвердительно.

Тем временем индийцы принесли первую порцию листов с копиями наших паспортов. Один из них взялся зачитывать имена со сканов. Пошевелив губами, он выкрикнул: "Екатерина!". Толпа недовольно загудела, кто-то прокричал, что это имя, а не фамилия, при этом ни одна Екатерина не отозвалась. Индиец переложил лист в самый низ и уткнулся глазами в следующий. "Денис!", - выкликнул он. Неодобрительный шум усилился, индиец пожал плечами, отдал пачку ксерокопий в толпу – и был таков.

Пассажиры стали заниматься абсурдным делом: передавать эту пачку из рук в руки, выискивая копии своих паспортов. Если бы бумаги расползлись по рукам четырех сотен пассажиров, мы бы не вышли из аэропорта никогда. Наконец, в толпе нашелся разумный человек, который взял часть листов и начал громко оглашать имена и фамилии с них. Я тоже взял часть пачки и попытался сделать то же самое, но не смог: сделанные на телефон фотографии были очень темными и мелкими – они занимали от силы 20% поверхности листа. Сломав глаза, я отдал пачку другому чтецу.

Основная часть пассажиров продолжала ждать копии паспортов, и ожидание тянулось и тянулось. Почему этим занимались индийцы, а не Павел Аэрофлотский, который мог легко собрать паспорта и сделать нормальные ксерокопии всем сразу, так и осталось загадкой. Хотя почему загадкой: ему было просто на всех наплевать.

Прошло еще немало времени, и мы рассудили, что с учетом ожидания ксерокопий, получения визы, дороги в гостиницу и обратно спать нам останется не больше часа. Зазвучали голоса с требованием допустить нас в зеленую (транзитную) зону аэропорта. Обсуждение этого варианта и разделение пассажиров на тех, кто останется в аэропорту и тех, кто все же хочет попасть в отель, отняло еще немало времени.

Рукописный посадочный талон, который не помог попасть на рейсРукописный посадочный талон, который не помог попасть на рейс

Те, кто решил остаться, по какому-то наитию нашли стойку, на которой два индийца вручную – неспешно и долго – выписывали посадочные талоны на рейс Дели-Москва. Отстояв в очереди минут 40, я получил такой памятник каллиграфии. Попутно в другом углу зала кто-то раздавал талоны на питание, но так как никаких объявлений не было, достались они далеко не всем. Не стоит и говорить, что доблестного представителя Аэрофлота не было и там.

Обретя новый посадочный, я направился на досмотр в транзитной зоне, чтобы попасть в аэропорт, к гейтам вылета. На полпути меня догнал усатый индиец и сказал, что вылет перенесен с 4:20 на 11:00 утра, поэтому он советует мне отправиться в гостиницу. Как выяснилось на следующий день, такой усатый ангел догнал не каждого, и многие прошли в аэропортовую зону вылета – назад их оттуда никто не выпустил, и люди провели десять часов на неудобных креслах, а то и на полу, поскольку лайнер вылетел в итоге лишь в 17:55. Откомандированным в гостиницу спать оставалось меньше трех часов: обратный выезд был назначен на 7:30.

На этом фоне благостное сообщение в официальном Telegram канале пресс-службы Аэрофлота выглядит особенно мерзко:

Сообщение по рейсу SU273 Бангкок — Москва, совершившему дополнительную посадку в Дели 6 мая

Рейс вылетел из Дели в Москву в 17:55 по местному времени (15:25 мск). На время ожидания вылета все желающие пассажиры (более 300 человек) были размещены в гостинице. Часть пассажиров от размещения в гостинице отказались и предпочли ожидать вылета в аэропорту.

Выбор варианта с перемещением в отель требовал получения индийской визы, для которой требовалась все та же ксерокопия паспорта. Я минут 20 бегал по двум этажам аэропорта, опрашивая разных индийцев и получая разношерстные ответы о том, где эти копии могут быть. В итоге копии нашлись, отстояв в очередной очереди, я обрел визу, подождал еще минут 20-30 на выходе из аэропорта – и вуаля: индийцы препроводили нас в несколько автобусов (представители Аэрофлота традиционно отсутствовали).

Заселение пассажиров в гостиницуЗаселение пассажиров в гостиницу

Через 15 минут езды на автобусе мы добрались до отеля. Более двухсот человек встали в очередь к стойке регистрации – и потеряли в ожидании (и на ногах) еще целый час.

Табор уходит в небо

Утром все организованно погрузились в те же автобусы и вернулись в аэропорт имени Индиры Ганди. Мы попытались войти в здание аэропорта, но охрана на входе потребовала показать посадочные талоны и забраковала рукописные бумажки, изготовленные ночью безымянным индийским каллиграфом. Огромная толпа пассажиров злополучного рейса Аэрофлота опять стояла в бесконечном ожидании непонятно чего.

Индийцы в камуфляже со звездами на плечах узнаваемо что-то обсуждали друг с другом и куда-то звонили. Представителей Аэрофлота не было и тут. Наконец очередной усач знаком показал следовать за ним, и змея из нескольких сотен пассажиров потянулась к входу в самом конце здания. Тут появились две местные девушки со списками пассажиров, которые взялись отмечать каждого, глядя в паспорт. Латинский алфавит они знали туго, а на хинди в российских паспортах надписей почему-то не было. Поэтому впуск толпы в аэропорт занят еще немало времени. Например, мою фамилию индианка упорно искала в колонке на букву М, и мои слова о том, что К идет до М, помогли мало: пришлось самому ткнуть в ее лист.

Повторная регистрация в Дели: чем больше индийцев участвуют в процессе, тем дольше он идет. В желтом жилете праздно стоит представитель АэрофлотаПовторная регистрация в Дели: чем больше индийцев участвуют в процессе, тем дольше он идет. В желтом жилете праздно стоит представитель Аэрофлота

В аэропорту нас ждала бесконечно долгая регистрация, хотя казалось, что этого просто не может быть: сданный багаж так и оставался в самолете, а места в салоне не менялись. За стойками регистрации фланировал другой представитель Аэрофлота, с еще более хмурой физиономией, чем накануне Павел. Никакого участия, информации, слов ободрения от него не было. Я, как обладатель золотой карты "Аэрофлота", попросил при регистрации приглашение в бизнес-зал, но получил отказ со словами: "У вас уже через полчаса посадка".

Но и эту часть квеста удалось пройти. Досмотр, паспортный контроль – и мы в зоне вылета. На табло горело время вылета – 11:30. Но время шло, а посадки все не было. В 11:30 время вылета на табло перемигнуло на 12:30, а в 12:30 – на 15:00. Какого черта нас вытащили из отеля в 7:30 утра – вопрос риторический. Я попытался пробраться в бизнес-зал аэропорта, но был оттуда изгнан со словами: "Ваша авиакомпания не давала на это добро, а приглашения у вас нет". Думаю, поганец на стойке регистрации, зажавший приглашение, долго икал от моих лучей ненависти.

Где-то снова – без всякого объявления – раздавали талоны на питание: я смог узнать об этом только потому, что вступил в Telegram-чат, организованный кем-то из инициативных россиян, но в нем не было и половины пассажиров. В чате среди прочего обсуждали только что начавшиеся боевые столкновения между Индией и Пакистаном, которые могли отразиться на возможности вылета. Я посмотрел на табло и успокоился: рейсы в Лондон и Хельсинки, Стамбул и Дубаи, которые тоже должны были пересекать индийско-пакистанскую границу и воздушное пространство Исламской Республики Пакистан, вылетали без задержек – значит и мы должны были улететь спокойно.

Опасные каникулы

Пусть не в 15:00, а ближе к 15:30 посадка в самолет Аэрофлота все же началась. Настроение улучшилось. Когда все расселись, командир сообщил, что 15-20 минут придется подождать разрешения на взлет. Прошло полчаса, и старшая бортпроводница объявила, что на это потребуется "некоторое время". Еще полчаса спустя командир поведал, что проблема с задержкой вылета заключается в "сложной политической обстановке между Индией и Пакистаном". Но я вспомнил вовремя вылетевшие рейсы в Лондон, Хельсинки, Стамбул, Дубаи, а также показательную неэффективность представителей Аэрофлота в Дели – и не поверил этому объяснению.

Мы просидели в самолете два долгих часа, и наконец наш Boeing 777-300ER медленно пополз по полосе. Это был вчерашний аварийный борт "Станислав Говорухин", но командир заверил, что он готов к полету, извинившись за "техническую неисправность". Что именно вышло из строя, он не сообщил, при этом весь полет в салоне были отключены электрические розетки, не работало основное освещение салона и система развлечений с ТВ-экранами в спинках впередистоящих кресел. Похоже, что вышло из строя что-то в бортовой системе электроснабжения – запах гари намекал на то, что часть ее выгорела. Так как экипаж не предоставил внятных объяснений, остается догадываться, связана ли эта поломка с плохим обслуживанием самолета – ведь Аэрофлот (как и прочие российские авиакомпании) уже четвертый год отрезан от вендорской техподдержки со стороны Boeing и Airbus.

В штатном режиме полет из Дели в Москву занимает 5,5 часов. Но мы летели целых 8 часов, облетая Пакистан снизу – через территорию Индии, Индийский океан, Иран, Азербайджан и далее. На восьмичасовом рейсе Москва-Бангкок Аэрофлот кормил пассажиров дважды. Но за 8 часов из Дели в Москву доблестная российская авиакомпания дала еду лишь один раз: ту, что осталась со вчерашнего дня. Дозаказать еды и напитков за сутки вынужденной стоянки в аэропорту имени Индиры Ганди Аэрофлот не удосужился (а возможно, что и сознательно решил сэкономить на пассажирах).

Когда наш полутемный самолет дотянул до Шереметьево, нас ждал еще один сюрприз: из-за коллапса в московских аэропортах и сбившихся рейсов нам пришлось еще полчаса кружить над посадочной полосой в ожидании места. Для лайнера, который накануне собирался жестко рухнуть на сушу и летел с явными проблемами в электрике, это барражирование выглядело дикостью.

В итоге мы мягко приземлились, причем аналогичный нашему рейс Бангкок-Москва, вылетевший из Таиланда на сутки позже, нас обогнал.

Место встречи изменить нельзя

Завершая этот длинный и эмоциональный рассказ очевидца, я хочу извиниться перед традиционной аудиторией портала ComNews. Эта история лишь в малой степени связана с технологиями - хотя сканирование паспортов при помощи смартфона с последующей печатью и рукописные посадочные талоны напрямую касаются этой темы. Но я счел возможным в выходные дни поделиться ею: и для того чтобы предостеречь многих от полетов на рейсах Аэрофлота, и для того, чтобы национальный перевозчик сделал реальные выводы, а не затыкал негатив лживым пресс-релизом.

Также я хочу поблагодарить пилотов злосчастного рейса SU273 – они дважды проявили себя героями, штатно посадив аварийный борт с четырьмя сотнями человек сначала в Дели, а потом в Москве. Выражаю надежду на то, что Аэрофлот научит кабинные экипажи тому, как действовать в экстренной ситуации, не разгоняя панику и не увеличивая риски для жизни пассажиров скользкой грязной посудой под креслами. И очень хочу верить, что представители Аэрофлота в Дели – и Павел, и второй, без именного бейджа, будут с позором уволены из государственной авиакомпании с волчьим билетом и пойдут в колхоз пастухами – благо они отлично могут управляться со скотом.

Отдельный поклон всем коллегам по рейсу SU273: не дождавшись заботы со стороны Аэрофлота, люди активно стали помогать друг другу, ободряли шутками, покупали друг другу кофе (международные банковские карты были далеко не у всех), создали общий Telegram-чат. Уже вторые сутки после возвращения этот чат живет: все обмениваются информацией и видео, ретроспективно воссоздавая картину рейса, который мог закончиться совсем не так позитивно. Но не зря актер и режиссер Станислав Говорухин, имя которого носит наш Boeing, говорил: "Мужество – это когда человек не дает страху смерти руководить своей жизнью".