Владислав Овчинников, генеральный директор SmartPrice
Владислав Овчинников,
генеральный директор SmartPrice
© ComNews
16.07.2018

Наверное, каждый из нас слышал о лампочке в пожарной части города Ливермор в Калифорнии, которая непрерывно горит с 1901 года. У этой лампочки есть свой сайт, а за ее работой внимательно следит специально созданная организация - Комитет Столетней Лампы. К сожалению, такие лампы делали совсем недолго. Уже в 1924 году производители ламп накаливания договорились ограничить срок работы ламп накаливания тысячей часов. Действительно, зачем делать лампы, которые не нужно менять по сто лет? В историю этот сговор вошел под названием Картель Phoebus, а мир впервые столкнулся с сознательным занижением качества крайне популярного товара.

Сам термин "запланированное устаревание вещей" появился в 50-е годы прошлого века. Но только лет 10-15 назад (что, кстати, совпало с массовым переносом производства в Китай) его удалось повсеместно реализовать. Сегодня бытовая техника, одежда, обувь, игрушки - все стало одноразовым. Автомобили эксплуатируются не 10 лет как в 1980-е, а года три - ровно столько, сколько положено по гарантии. Стиральная машина или холодильник не работают, как раньше, по 20-30 лет, а джинсы с дырками на коленях считаются ультрамодным товаром. Наши родители такие штаны выкидывали - мы же платим за них немалые деньги.

Мировая экономика нуждается в постоянных покупателях, а предприятия - в круглосуточной загрузке. Поэтому срок жизни товаров сокращен до минимума. Однако любое действие рождает противодействие. Разоблачения производителей быстроустаревающего ширпотреба, появившиеся сначала на уровне конспирологических теорий, быстро перетекли в приличные медиа, что вызвало у людей не только волну раздражения, но и массовый переход к иным сценариям потребительского поведения. Что ж, вы хотите, чтобы я постоянно покупал? Без проблем, только я буду это делать по своим правилам!

Общество заполонили самые разнообразные протестные течения. Кто-то просто высмеивает культ потребления, кто-то исповедует минимализм и даже аскетизм – покупаю только то, что действительно нужно. А кто-то из экологических соображений старается починить то, что другой бы давно выкинул. Так или иначе, новый тренд вышел за рамки статистической погрешности, и так называемая невидимая рука рынка ответила. Но она не заглушила протест, а наоборот, поддержала его. Ведь, как оказалось, на нем можно заработать!

Итак, знакомьтесь: Recommerce (от reverse commerce - возобновляемая коммерция) - новая индустрия, смысл которой в использовании возможностей товаров, признанных устаревшими, но не являющихся таковыми. В эту категорию попадают также и товары, восстановить которые можно без существенных затрат.

Вот типичный пример: флагманский смартфон 2016 года от ведущего бренда можно полностью восстановить, заменив изношенные детали. Он будет как новый, но на 30% дешевле. Во флагманах технологий столько, что с избытком хватит на три-четыре года эксплуатации, притом что качество сборки крайне высоко. Привлекательность же А-бренда гораздо выше, чем у любого другого производителя за те же деньги, но родом из Китая.

Этот бизнес стремительно растет. Бразильский Trocafone в год продает порядка двух миллионов восстановленных премиальных смартфонов. Клиент голосует рублем, точнее реалом: если можно купить рабочее устройство с гарантией на треть дешевле, чем в магазине - почему бы этого не сделать? Подобный подход в условиях мировой нестабильности выглядит привлекательно. Так, в феврале немецкая Recommerce Group получила от инвесторов 50 млн евро для того, чтобы "стать европейским лидером рынка восстановленных смартфонов" - так говорится в пресс-релизе.

В России же recommerce смартфонов представляет Smartprice, который выкупает гаджеты через trade-in в розничных сетях, восстанавливает их и также, как Trocafone, продает на треть дешевле новых. Спрос на такой товар высокий во всем мире, поэтому планы у нас довольно амбициозные и связаны не только с Россией, но и выходом в СНГ и другие страны.

Recommerce хорош практически во всем. Помимо того, что премиальные устройства продаются значительно дешевле, что выгодно для потребителя, это довольно экологично: дольше срок службы смартфона - меньше мусора. Не стоит сбрасывать со счетов "обеление" рынка - во всех странах рынки подержанных устройств изобилуют мошенниками, подделками и миллиардами сомнительной наличности. Появление игроков, работающих "в белую" и с оригинальным товаром, как минимум убирает почву для обмана и неучтенных доходов. Россия - не исключение: куда идут деньги, собираемые в тысячах ларьков на рынках, не знает никто.

Крупные мировые компании научились использовать операторов recommerce для увеличения продаж через trade-in. "Приносите нам свой старый товар любого производителя, и мы обменяем его на наш новый со скидкой". Подобный сценарий уже с успехом работает в продажах бытовой и офисной техники, а также мобильной электроники. Скорее всего, уже скоро он появится в продажах профессионального оборудования, хоть медицинского, хоть производственного - любого.

Однако у recommerce есть пределы. Сегодня восстанавливают многое - одноразовые бритвы, часы, ювелирные украшения, солнечные очки… тот же смартфон восстановить до состояния нового не так сложно. А вот вернуть трехлетнему автомобилю первоначальный вид весьма затратно - вряд ли кто-то на такое пойдет. Впрочем, эта индустрия на старте и никто не знает, к чему все это в итоге приведет.

Мнения авторов рубрики "Точка зрения" могут не совпадать с позицией редакции ComNews.ru, не влияют на выбор и освещение новостей в других частях газеты